Лет эдак двадцать назад я боялся жутко
заглянуть под кровать и увидеть кого-то ЖИВОГО.
За это время уже не одна проститутка,
выдернутая из шороха городского,
лежала на ней и травила пошлые шутки.
Сидели на мягких подушках друзья и подруги,
критикуя по пьяни теории дядюшки Фрейда,
под безумные звуки какого-то буги-вуги,
когда было плевать на то, кто из них чей-то,
и никто не знал о в тиски зажимающей скуке.
Шлюхи старыми стали, друзья подались кто куда.
Я привык проводить время в кучах ненужных отчётов,
пить крепкий кофе без сахара по утрам.
Как и все - верить в то, что я гений среди идиотов.
Верить в то, что я кукловод, если жизнь - игра.
И вот, заглянув под кровать, я увидел ЕГО.
ОН смотрел на меня взглядом брошенной грустной собаки.
Я подал ЕМУ кофе с пряником и сахарком
и вздохнул:
"Если бы знал ты, как меня за...бали
настоящие монстры.
Там - за моим окном."
заглянуть под кровать и увидеть кого-то ЖИВОГО.
За это время уже не одна проститутка,
выдернутая из шороха городского,
лежала на ней и травила пошлые шутки.
Сидели на мягких подушках друзья и подруги,
критикуя по пьяни теории дядюшки Фрейда,
под безумные звуки какого-то буги-вуги,
когда было плевать на то, кто из них чей-то,
и никто не знал о в тиски зажимающей скуке.
Шлюхи старыми стали, друзья подались кто куда.
Я привык проводить время в кучах ненужных отчётов,
пить крепкий кофе без сахара по утрам.
Как и все - верить в то, что я гений среди идиотов.
Верить в то, что я кукловод, если жизнь - игра.
И вот, заглянув под кровать, я увидел ЕГО.
ОН смотрел на меня взглядом брошенной грустной собаки.
Я подал ЕМУ кофе с пряником и сахарком
и вздохнул:
"Если бы знал ты, как меня за...бали
настоящие монстры.
Там - за моим окном."
Комментариев нет:
Отправить комментарий